Призраки древних миров

Одинокая фигура человека показалась из-за горного гребня. Слегка согнувшись под тяжестью рюкзака фигура медленно двигалась, шаг за шагом преодолевая плоский траверс где то в горах Норвегии. Альпинист двигался на север, немного отклоняясь в западную сторону. Высокая каменная стенка вдоль которой он шел отбрасывала длинную тень, накрывая его с головой. Приближался полдень и альпинист шел без привала уже добрых 3 часа, но останавливаться не хотелось, так здорово было просто идти, дышать легким горным воздухом, улыбаться погоде и самому себе. К тому же, из-за тени отбрасываемой скалой, наст в заснеженных местах еще держался и идти было комфортно. Остановившись и глотнув воды из фляги, альпинист в очередной раз поразился вкусу этой воды. Конечно вода не имеет вкуса, но здесь, в местных ручьях, вода как будто соткана из каких то других молекул. Буду идти пока солнце не поднимется и тень от скалы сузиться до тонкой полосы, решил он.

Пройдя еще два часа, Саша, наконец, остановился на привал, выбрав себе подходящее местечко на солнце. Прислонившись к высокому рюкзаку спиной, он просто сидел, глядя туда откуда пришел. Километров 15 дал за раз, хорошее начало, и погода шикарная, довольно думал Саша. Так, хорошо, надо поесть, отдохнуть, свериться с картой и наверное получится пройти еще десяточку до вечера. Быстро поднявшись, Саша почувствовал свои забившиеся ноги, еще не втянулся, натру согревающей мазью перед сном и завтра буду как новенький, строил он планы в своей голове. Собрав снега, альпинист сделал себе жирного горячего супа на примусе и закусил вяленым мясом. Калории здесь дорогие, все надо тащить на себе, очень важно не торопиться и не расходовать силы быстро. Саша в силу своего характера был слегка тороплив, но зная об этой своей черте, умел себя успокоить, это марафон, а не спринт, любил повторять он. К тому же в этот раз, поход был запланирован самым длинным из всех. 220 км за 12 дней по горной местности с огромной выкладкой - это не шутки. В этот раз рюкзак был такой тяжелый, что приходилось слегка наклонятся вниз при ходьбе, но как же приятно было ощущать эту тяжесть, зная что там те самые калории, что позволят ему совершить свой маленький подвиг. Каждый килограмм рюкзака грел его изнутри. Другое дело, что вставать приходилось вместе с рюкзаком, ставя его вертикально, поочередно просовывая руки, застегивая дополнительную лямку на груди и как будто прыгать вперед. Давалось это Саше не просто, он не отличался богатырским телосложением, но сколько себя помнил всегда был жилистый как перекачавшийся культурист.

Карты у Саши были бумажные, обклеенные тонким качественным пластиком, они легко гнулись и не бликовали на солнце. Саше нравилось их использовать, карты давали ощущение настоящего путешественника из прошлого, а в нынешних смартфонах есть какая то фальшь, что за поход, где видно каждый шаг на экране, да и связь здесь наверное не очень, и батарея разряжается за сутки, двое, значит кучу повербанков с собой тащить. Разложив карты на камнях и поглядывая на компас, Саша мысленно шел по уже проложенному во время домашней подготовке маршруту. Прямо на север путь преграждает высокая практически вертикальная плита, до нее 1.3 км, там свернуть на восток, перейти через речку и через полтора километра упереться в крошечное горное озеро, оттуда обогнуть озеро и петляя наверх двигаться дальше мимо ледника. Изначальный план был ночевать на том месте где Саша сейчас сидел, но время еще было достаточно чтобы достичь озера. Речка может доставить проблем, они здесь быстрые и часто не замерзают благодаря влажному морскому климату, собираясь думал Саща, но как раньше говорили "чему быть тому не миновать", сам маршрут прокладывал, будь добр пройти теперь. Подстроившись под рюкзак, Саша встал и натруженные ноги отозвались тупой болью. Не спеши, шаг за шагом дорогу осилит идущий, сказал Саша себе и побрел к первому ориентиру на текущем отрезке - к вертикальной плите.

Первые метров 100 Саша шел с разложенным компасом, проверяя направление, все четко по плану, правда стрелка подрагивает, видимо залежи железной руды, но не беда, прорвемся. Саша был уже опытным туристом, много лет ходил в горы, тундру, лес. И всегда ходил один. Взял раз одного "хорошего знакомого", так тот проныл всю дорогу и постоянно отвлекал от главного - собственных мыслей. Больше всего в походе, Саше нравилось думать и подмечать мелкие детали природы. Вот листик, такого цвета, как на картине импрессиониста, вот облако, формы невиданного зверя. Ну и преодоление конечно, легкие походы его совсем не интересовали. Поход должен вымотать, выжать до нитки и сделать сильнее для следующего похода. Самоконтроль делает нас людьми, контроль над телом и эмоциями, позволяющий когда устал так, что готов упасть, идти на зубах километр за километром, как в те далекие времена когда основной задачей людей являлся поиск пропитания и ради выживания преодолевались огромные расстояния.

Дойдя до реки Саша поразился насколько она быстрая, и пожалуй даже еще шире чем он предполагал, вода прозрачная как воздух, подернута сверху белой пеной. Неглубокая, метра полтора, должен справиться. Он оглянулся присматривая подходящее место для переправы, поднялся выше, пожалуй здесь будет хорошо, но надо поспешить, до озера не так далеко, но палатку еще успеть поставить. Не мешкая Саша пошел в воду, и уже через несколько шагов осознал, что такое быстрое течение. Сопротивляясь водному потоку он подскользнулся, не удержал равновесия и плюхнулся в воду. Река потащила его вниз. Барахтаясь как жук на спине, Саша глотал воду и судорожно хрипел откашливаясь, огромный рюкзак тянул камнем вниз, вода перехлестывала через голову. Бах! Сильный удар о камни и потеря сознания на несколько секунд. Только инстинкты помогли каким то чудом зацепится за выступ порога и остановить драг. Нечеловеческим усилием, прилипнув к речным валунам всем телом, Саша собрался и встал цепляясь ногтями за булыжник. Потом очень осторожно, на полусогнутых ногах, по пол шага вышел на берег и рухнул на землю. Его трясло. Переведя дыхание, и освободившись от рюкзака, Саша медленно поднялся. Голова кружилась, где то в районе затылка поселилась пульсирующая боль, боль ваш союзник, всплыли откуда то слова жестокого военного, боль говорит о том что вы еще живы. Но как же холодно, промок до нитки. Хромая и мучаясь от боли Саша поставил палатку, глаза то и дело заслоняла бело-красная пелена. Затащил рюкзак внутрь и разделся, левая лодыжка припухла, на нее было тяжело наступать, но вытащив из рюкзака сухой спальный мешок и запасное термобелье Саша почувствовал себя лучше, рано еще сдаваться. Забравшись в спальник Саша уснул через минуту.

Проснувшись, Саша ощупал голову и обнаружил, что ткань спальника прилипла к голове и отдиралась как пластырь на супер клею. В палатке было холодно, развешенная одежда задубела. И когда я успел ее развесить, воспоминания после того как он подскользнулся на реке были заволочены туманом, думать было больно. Хорошо что предусмотрел запасные носки и термобелье. Кое-как, через боль, натянув холодные жесткие ботинки, Саша оделся и вышел наружу. От хорошей солнечной погоды не осталось и следа, дул несильный, но колкий пронизывающий ветер, небо заволокло серыми тяжелыми тучами. Хотелось прямо так, как есть, побежать домой, но разум говорил, что это самоубийству подобно. Осмотревшись вокруг, Саша увидел небольшие капли своей крови на камнях и следы мелких животных вокруг. Очевидно они пришли на водопой. Или на запах крови? Неожиданно для самого себя он нервно захохотал и упал на корточки, вот попал так попал, турист, ить иху мать, никакими коврижками меня больше в реку не заманишь. Смех перешел в завывания, потом в всхлипывания и натуральный плач. Пробыв в таком состоянии несколько минут Саша успокоился, почувствовал опустошение и отрешенность. Потом перевернулся на спину, лежал и просто смотрел пустыми глазами на серое небо. На губу опустилась и растаяла маленькая снежинка, потом еще одна и еще. Саша облизнул сухие губы. Нельзя лежать. Разозлившись на самого себя и на этот тусклый норвежский мир, Саша вскочил и заорал во всю глотку - Я не сдохну здесь, слышишь меня.... Гора безмолвно взирала всей своей мощью на одинокую песчинку, кричащую ей, гора повидала много таких криков за миллионы лет. Но где то там, на горе, в заснеженных лесах, Сашу услышали волки и откликнулись грустным протяжным воем.

Он, конечно, не услышал никаких волков и молча побрел к палатке. Снежинок в воздухе становилось все больше, погода портилась. Медлить больше было нельзя, поэтому так быстро, как позволяло нынешнее состояние, Саша собрал палатку и выдвинулся назад. Вот черт, карту забыл посмотреть, но точно помню, река выводит, к небольшому лесу, там можно будет развести костер, согреться, перевести дух, и отправиться домой - зализывать раны. Интересно насколько далеко река протащила меня вниз. Утреннее отчаяние потихоньку отступало, новый план давал надежду на благополучное возвращение, только голова болела нещадно. Первые деревья показались через 3 часа, приветственно покачиваясь под ветром они как будто приглашали к себе под защиту. Еще через два часа Саша уже сидел за костром, грел ноги, пил чай и мечтательно улыбался. Все прошлые злоключения казались ночным далеким кошмаром. Небо кое где прояснялось, обнажая яркие звезды и давало надежду на хорошую погоду завтра. Закидав костер снегом Саша пошел спать. Три десятка желтых глаз уже были здесь и провожали его ко сну.

Стая напала ночью. Сначала вожак вышел к палатке, обогнул поляну по кругу принюхиваясь и убедившись, что пахнет человеком позвал остальных. Разодрать крепкую палатку у них получилось не сразу, это Сашу и спасло, проснувшись он не понял в чем дело, но увидев, что кто то рвет ткань, испугался так, что впал в ступор. На его счастье разум взял верх над страхом уже через несколько секунд. Схватив нож он ударил по выпуклости на палатке. Снаружи раздалось жалобное скуление и волки отступили. Внутри оставаться было нельзя, в брезенте зияла дыра. Развести костер, залезть на дерево, убежать? Схватив рюкзак, Саша выскочил на улицу, деревья мерно шумели раскачиваясь, но между ними виднелись крапинки глаз, горящие желтым, злым огнем. Надо сматываться, решил он, и с сожалением взглянув на свой тент, начал отступать. Через пару минут он перешел на бег, если можно назвать бегом передвижение с огромным рюкзаком и набухшей лодыжкой. Волки не спешили, они уже полностью окружили его и просто ждали пока добыча устанет.

Выбившись из сил, Саша прислонился к дереву, но тут же, где то в нескольких метрах раздалось довольное рычание. Саша поковылял дальше, силы покидали его, но жить хотелось сильнее и он опять побежал. Наконец лес стал проряжаться, где то вдалеке замаячила темно серой, однородной массой, скала, стая рассчитывала, что загнав человека вплотную к скалам ему некуда будет больше бежать. Расчет оказался верным, когда Саша прихрамывая подходил к скале, он сразу понял, что наверх полезет только сумасшедший. Но и деваться было некуда, не к волку в пасть же лезть. Скинув рюкзак, Саша покарабкался наверх. Через несколько метров он нащупал карниз и присел тяжело дыша, волки в этот момент огибали его с двух сторон, переговариваясь воем. Увидев подобие тропинки наверх Саша полез еще выше. Через какое то время вылез на плоскую вершину, вой волков доносился теперь снизу. Луна давала немного света, но далеко не посмотреть, куда дальше. Инстинкт погнал человека прочь от стаи, но одновременно сыграл злую шутку. Крутой обрыв Саша заметил слишком поздно, чтобы остановиться и кубарем кувыркаясь покатился вниз. Падение казалось не закончится никогда, он даже успел подумать, какой длины будет его путь. Как мешок тело упало с высоты трех метров на спину и остановилось.

Очнувшись через несколько минут, Саша попытался встать, но не смог, ногу пронзила острая как кинжал боль. Он пополз, загребая руками снег. Адреналина в крови хватило еще на несколько сот метров, но и он закончился, силы покинули его и опустив голову в снег, Саша приготовился умереть. Так и застал его рассвет, лежащим в снегу со сломанной ногой и раздробленным черепом. Подняв голову Саша пополз дальше, куда, он и сам не знал, сердце по прежнему накачивало мозг кровью и жизнь гнала его вперед. Неожиданно увидев трещину в скале, он подумал, что сейчас свалится туда и теперь уж точно переломается насмерть, но проскользнув несколько метров по пологой трещине, угодил в довольно просторную пещеру с высоким сводом и опять потерял сознание.

Проснулся он от боли. В темноте обшарив пространство вокруг себя, он немного приподнялся и ощупав себя понял насколько все плохо. До ноги не дотронуться, похоже перелом со смещением, в грудине отдавало сильной болью при каждом вдохе и выдохе, значит и ребра тоже. Вот и все, могила моя приветствуй меня, подумал Саша и опять отрубился.

Пещера оттаявшая вследствие глобального потепления была вся испещрена древними рисунками. На одной стене множество юношеских ладоней рук, преимущественно левых и с укороченными мизинцами. На другой, фигурки людей с непропорционально большими глазами, в странных полукруглых головных уборах простирают руки к небу. На потолке обитали изображения пауков, спускающихся сверху на длинных нитях паутины. Все рисунки были соединены между собой тонкими, еле заметными линиями. Пауки были нарисованы не просто так, тут проходили обряд инициации древние люди. Яд паука действовал на центральную нервную систему человека подобно яду колорадской жабы, вызывая сильнейшие галлюцинации. Юные люди лежали в пещере несколько дней, пока паук не забирался под одежду и не кусал их вызывая интоксикацию. Еще несколько дней уходило на то, чтобы организм справился с ядом, и наконец если мальчик усмирял свой взбунтовавшийся мозг, он должен был проявляя нечеловеческое спокойствие отрубить себе палец каменным топором и оставить отпечаток своей ладони на стене чтобы стать мужчиной.

Саша лежал в забытье, в темноте и ничего не чувствовал, но несколько переживших второе рождение, древних пауков сразу услышали нового гостя и уже плели свою паутину, чтобы спустится. Скоро наступит время пройти древний обряд.

Сны начали окутывать разум Саши, облака тепла наполнили все тело. Он летел вместе с облаками, словно орел, зорко смотря на свой маршрут, проложенный красным пунктиром. Вот речка, вот лес, где его нашла волчья стая и озеро неподалеку. Становясь все ярче, сны разгорались как осенняя листва разгорается в лучах солнца ранним утром. Странные это были сны, пещера ожила, пауки молчаливо кружились вокруг его головы водя хороводы. То Саша сидел на плечах матери, цепляясь за ее волосы, то охотился вместе с отцом на оленя, то точил камни для топоров и ножей с дедом, то летел через время и пространство навстречу желтому свечению. Неожиданно свечение приобрело форму глаз, глаза волка смотрели прямо на него, постепенно надвигаясь все ближе, страшные желтые глаза, в которые он падал, как в бездонную пропасть. Метель проносилась мимо леденящем вихрем, грозя сдуть последние остатки разума. Тролли - великаны окружили и строго смотрели сверху. Паук забрался в голову и медленно смакуя питался его мозгом. Не отводя взгляда от великанов, он быстро стал вытягивался, под стать им, вот он уже выше всего мира и звездная пыль падает сверху подобно снежинкам. Голубой шар планеты Земля, Юпитер с его живой атмосферой и диски Сатурна. Казалось, теперь он смотрел сверху на всю галактику. Картины сменяли друг друга, величественные и прекрасные. Наконец его тело вместило всю вселенную, сверхновые взрывались в нем, оставляя после себя красные газовые облака туманностей, протопланетные диски рождались и умирали вокруг. Глядя на это Саша ощутил такой покой, какой не чувствовал никогда и пришло время возвращаться. Теперь он смотрел со стороны, на свое лежащее на камнях, бренное, усталое тело. Каким то образом он был точно уверен, что теперь делать и подобрав с пола острый камень, сильно ударил себя по мизинцу левой руки. Прошел к стене с ладонями, приставил свою и склонил голову. Так он и стоял, дни сменяли друг друга, потолок и стены пещеры растворились, небо над головой озарялось, то солнцем, то луной. Следующее что он увидел, как родное племя приветствует его громогласными возгласами уже снаружи пещеры. Ты вернулся, наш брат, кричали они. Гордость и сопричастность к чему то великому переполняли его.

Сознание возвращалось медленно, но боли по прежнему не было, яд паука еще действовал. И страха больше не было, Саша просто шел не зная куда и зачем. Огромные желтые волчьи глаза светили с неба, освещая красный пунктир его маршрута.

Сашу нашли норвежские фрирайдеры, катаясь на мягком свежевыпавшем снегу. Дотащили до станции, передали медикам. Этого он не помнил, врачи рассказали. Он много думал об этом походе, как он вышел оттуда со сломанной ногой и что было явью, а что сном. Грубо отрубленный мизинец говорил о многом. И все эти яркие сны, которые невозможно больше забыть. Что то сильно поменялось в нем. Он стал чувствовать себя частью вселенной, как будто атомы его тела запутались со всеми другими атомами в этом мире. И эта принадлежность давала умиротворенность и невыразимый покой в душе. Больше не надо ходить в походы, чтобы почувствовать себя живым, теперь, походное ощущение счастье жило в нем всегда. А может именно этот неизвестный науке вид пауков, распространенный по всем континентам, дал человеку абстрактное мышление, воспитал самоконтроль, позволил возвысится над животным миром и собственным телом. Может, яд паука позволил перебороть страх перед волком и постепенно превратить диких зверей в домашних питомцев.

Как знать. Как знать.

апрель 2020